«Магистратура является элитным образованием»

Для справки: «Целевая инженерная межвузовская магистратура» — это форма обучения, нацеленная на обеспечение инженерными кадрами компаний, работающих в сфере высокотехнологичных производств. Первый набор состоялся в 2014 году для бакалавров инженерных, естественных, математических и экономических специальностей НГУ и НГТУ.

Студенты посещают занятия в своем вузе, проходят курсы на базе целевой инженерной магистратуры, а также заключают договор с предприятием, на котором работают над проектом в течение трех лет.

Чем магистратура отличается от специалитета?

Сергей Владимирович: Специалитет всё-таки не включал в себя научную составляющую. В магистерской диссертации такая задача есть: студент должен провести научную работу, пусть даже на начальном уровне.

В первые годы обучения по новой системе зачастую оказывалось, что специалитет спрессован с некоторыми сокращениями в бакалавриат, а два года магистратуры не вполне обеспечивались содержанием образования. По этому поводу директор одного предприятия пять лет назад говорил: «Никто не знает, что делать с бакалаврами и никто не знает, как готовить магистров».

Для того чтобы понять, в чем различие между этими двумя системами, понадобилось время. Сейчас ситуация серьёзно изменилась. Магистерские программы совершенствуются, и магистратура действительно становится важным и новым этапом образования. Теперь уже различимо, что бакалавр ориентирован на практику, а магистр — это человек, который двигает науку, фундаментальную или прикладную.

Зачем студенту идти в магистратуру? И всем ли стоит идти туда?

Сергей Владимирович: Есть такие высокотехнологичные отрасли, где считается, что магистратура слишком медленный способ подготовки студентов, и лучше вырастить бакалавра, а потом выпустить его в реальное дело. В такой точке зрения есть своя логика.
Принять объективное решение всегда сложно, ведь можно стать бакалавром и преуспеть, а можно и после магистратуры оказаться под начальством своего одноклассника, который раньше ушел в бизнес. Но, конечно, если студенту повезло оказаться на том направлении, где высок спрос на максимальный уровень образования и компетенции научной работы востребованы, в то магистратура — это оправданный выбор.
Людей, готовых заниматься наукой, немного, а тех, кто ею действительно интересуется, еще меньше. Поэтому магистратура является, конечно, элитным образованием. Не в том смысле, что это «закрытый» клуб, а просто требования выше. Иногда бывает полезно перед поступлением в магистратуру сделать паузу в образовании. Например, Андрей Тимофеев, один из наших лучших магистрантов, пришел в магистратуру уже после службы в армии. Его пример еще раз доказывает то, что для обучения в магистратуре важны не только знания, но и личностная зрелость.

Андрей Тимофеев: Я, наверное, озвучу позицию, закрепившуюся в сознании многих людей (взрослых и абитуриентов): диплом об окончании магистратуры — это дополнительные корочки, которые дадут возможность впоследствии заработать больше. Четкого понимания того, что магистратура направлена именно на воспитание высококлассных специалистов, к сожалению, нет. Когда я поступал, можно было выбрать специалитет или магистратуру, к концу моего обучения специалитет уже упразднили. Магистратуру же мы, бакалавры, представляли следующим образом: это просто более сложный диплом (или доработанный старый) и плюсом к нему еще два года занятий. По окончании магистратуры ты должен пытаться найти работу, и если сильно повезет, она будет связана со специальностью. Тем не менее я сразу знал, что пойду в магистратуру после того, как отслужу в армии.

Что думают работодатели по поводу этой системы? Принципиально ли для них наличие магистерского диплома, и проще ли устроиться на работу магистрам?

Сергей Владимирович: Все работодатели разные. Логика, по которой требуется высшее образование, понятна. Поскольку его получить не так сложно, то человек, не имеющий высшего образования, считается не прошедшим определенный порог социализации. Работодатели в большинстве своем уже не доверяют диплому, а больше верят рекомендациям и своим собственным глазам, когда они видят и участвуют в судьбе будущего своего сотрудника. Задача нашей магистратуры не в том, чтобы пообещать заказчику, что мы подготовим классного специалиста по его описанию, а в том, чтобы совместными усилиями с предприятием воспитать специалиста.

Но не всем же нужны высококлассные специалисты? Возможно, некоторым компаниям достаточно просто компетентных специалистов, которые просто работают, а не хватают звёзд с неба?

Андрей: Это зависит от компании. Что касается меня, коллектив, где я работаю, сформировался еще с советских времен, и принцип работы тоже. А нас обучают уже по новым методикам. Понятно, что прийти к руководителю проекта и сказать: «А давайте не будем делать так, а будем по-другому», я не могу, но вношу какие-то поправки потихоньку. Я думаю, все предприятия, которые сотрудничают с целевой магистратурой, понимают, что выпускники будут обучены по современным стандартам, и приветствуют это.

Чем магистратура отличается от специалитета? Как вы оцениваете такой плюс магистратуры, как смена направления обучения после бакалавриата, то есть тот факт, что бакалавриат можно окончить по одной специальности, а в магистратуру поступить совершенно по другой?

Сергей Владимирович: Да, это важная и привлекательная особенность магистратуры. Конечно, если филолог поступит в химическую магистратуру, ему придется несладко. Но есть много примеров не таких кардинальных перемен: человек меняет кафедру, факультет, вуз, но остается в рамках своей предметной области. Таким образом, магистратура — это заманчивый шанс все поменять, ничего не теряя, и попробовать себя в другой роли. Инженерная магистратура подразумевает междисциплинарность и межотраслевые пересечения, и для нас это абсолютно нормально, даже интересно, когда инженер оказывается в медицинском проекте, а химик становится управленцем — на стыке специализаций можно добиться очень интересных результатов.

Андрей, не было желания поменять направление?

Андрей: Нет, так как именно в моей предметной области нашелся интересующий меня проект, я пошел специально на него — на режимное предприятие, так как после службы в армии у меня появилась форма допуска (необходимый доступ к секретной информации).

Сложно совмещать работу над проектом и учёбу?

Андрей: Наши контракты с работодателем подразумевают трудоустройство и некоторые (минимальные) выплаты со стороны предприятия во время обучения. Я, например, устроен на полный день. Но мой работодатель понимает, что помимо проектной деятельности, у нас есть еще и учеба, и необходимость писать магистерскую диссертацию. У других ребят ситуация похожая. В магистратуре уже совершенно другое отношение к студентам — здесь ты учишься грамотно распределять свое время. Хорошо, что основные мероприятия по учебе проходят на выходных, есть выделенные дни, зачастую в вечернее время, потому есть возможность грамотно распределить свое время.

А магистерская диссертация плотно связана с проектом?

Андрей: Если студент желает, то можно попробовать совместить. В моем случае мне пришлось поменять кафедру и институт, чтобы моя работа была как-то связана с диссертацией.

А что вы можете сказать о современной гуманитарной магистратуре?

Сергей Владимирович: У нее все те же принципы: возможность смены вектора образования, возможность внести вклад в науку. Вообще в современном мире границы между гуманитарным и техническим знанием сглаживаются. Все серьезные технические инновации, на мой взгляд, связаны и с техническим, и с естественно-научным, и с гуманитарным знанием.

Какое будущее ждет систему, магистратуру? Что нового планируется в программе целевой инженерной магистратуры?

Сергей Владимирович: Инженерное образование сегодня стоит перед серьезнейшими переменами, когда переопределяется его содержание, значение, ценность, задачи. Мы хотим повысить роль работодателей в образовании и надеемся послужить одним из катализаторов изменений, хоть у нас сейчас всего и двадцать — двадцать пять студентов в ежегодном наборе.
В этом году к нашим программам целевой инженерной подготовки присоединились такие замечательные новосибирские предприятия как ИМТЦ (Инновационный медико-технологический центр), «Радио и микроэлектроника» и другие, на которых уделяется серьезное внимание развитию и новым разработкам.
Что касается образовательной части, то соприкосновение технических и гуманитарных курсов стало еще ощутимее, повысилась важность изучения иностранных языков, способности читать и говорить на них свободно. Для магистрантов разработаны новые курсы. В прошлом году их было четырнадцать, в этом году добавилось еще пять. По опыту прошлого года, мы увидели, что можем сделать курсы более универсальными, например, курсы «Экспериментальная лазерная физика» и «Информационная безопасность» могут быть доступны для всех желающих магистрантов. И еще одна наша задача: организовать междисциплинарную и межкурсовую коммуникацию, создать среду не только непрерывного инженерного образования, но и непрерывного инженерного общения. То есть создать пространство для взаимодействия всех возрастов и передачи инженерной культуры. Такое пространство, в котором магистрант или даже школьник, увлеченный техникой и технологиями, мог бы содержательно общаться с признанным инженером.

Кто создает рабочие программы по предметам инженерной магистратуры? Сложно ли это?

Сергей Владимирович: Программы создают специалисты предприятий, научные работники, преподаватели вузов, которых не устраивает роль «чтецов» и «трансляторов» одних и тех же знаний из года в год.
Сначала появляется запрос от предприятий на компетенции молодых инженеров для разработки новых технических продуктов или технологий, формулируется проблема, тематика курсов.
Это одна из самых сложных задач, потому что некоторых программ не существует не только у нас в области, но и вообще нигде. После этого мы решаем, возможно ли создать новый курс, и кто это может сделать. Для многих направлений признанные специалисты существуют в единичном числе и они очень востребованы в производстве, в бизнесе. Вовлечь их в образовательную работу — это непростая, но принципиально важная задача. В нашем представлении качественный инженерный курс неотделим от научной и производственной деятельности и мало напоминает классическую работу в аудиториях.

Почему по некоторым направлениям есть бакалавриат, но нет магистратуры?

Сергей Владимирович: В магистратуре требуется готовность внести новое слово в науку. Также важна готовность образовательного учреждения эту ситуацию спровоцировать и обеспечить, само направление должно быть благодарным для научной деятельности и востребованным среди бакалавров. Поскольку это процесс живой и изменчивый, бывает такое, что магистратура появляется там, где ее не было изначально, или, наоборот, закрывается.

На какие вопросы должен ответить человек, решая, стоит ли ему идти в магистратуру?

Андрей: Мне кажется, люди этим вопросом не задаются, раз уж ты идешь на бакалавра, будь добр и магистерскую степень получи. Магистерский диплом — это для многих галочка и надежда на то, что будут платить больше. Чтобы люди шли в магистратуру только ради научной деятельности — такого, конечно, пока нет в мыслях у основной массы выпускников. Да и сам процесс обучения в бакалавриате является фильтром, ведь не все оканчивают даже его.
Сергей Владимирович: Действительно, до магистратуры нужно еще доучиться. Бывает, что и без всякой магистратуры студент задается вопросом: «А надо ли доучиваться? А так ли мне нужен этот диплом?» Это нормальный процесс серьезного выбора и преодоления растерянности, потому что невозможно просто сидеть и ждать, когда наше предназначение само по себе проявится. Магистратура — это вполне логичное продолжение образования для человека, который успешно справился и с образовательными задачами, и с определением своего направления развития.